Block Mitsubishi

Что такое Как продавали БМП-3?

Как продавали БМП-3

Как продавали БМП-3

       После разработки БМП-2 возникла идея создания новой машины, для которой разрабатывалась и новая база. По ее характеристикам, компоновке, типу двигателя было много споров, в конечном счете предпочтение отдали схеме с задним расположением двигателя.

        Вооружение первоначально предлагалось то же, что и на БМП-2 (30-мм автоматическая пушка и ПТУР «Конкурс»). Система управления огнем упрощенная. Это соответствовало сложившейся концепции и за рубежом, однако не являлось шагом вперед ни в техническом отношении, ни в отношении расширения круга решаемых боевых задач.

        Возмутителем спокойствия стал тогдашний министр оборонной промышленности С. А. Зверев. На рассмотрении технического проекта будущей БМП-3 он категорически заявил: «Новая машина со старым вооружением? Ни в коем случае!»

        В результате было разработано несколько вариантов вооружения новой БМП. Наряду с автоматической пушкой были предложены: 73-мм орудие с активно-реактивным выстрелом, 76-мм нарезная пушка, 45-мм автоматическая пушка, 57-мм автоматическая пушка. Специалисты КБ приборостроения сначала предложили вариант — 100-мм нарезное орудие — пусковая установка умеренной баллистики для стрельбы управляемым снарядом с лазерной лучевой системой управления и неуправляемым осколочно-фугасным снарядом. Затем эта идея была развита в плане совмещения 100-мм орудия, 30-мм автоматической пушки и 7,62-мм пулемета. Так получилась знаменитая «тройчатка». Это существенно расширило круг боевых задач и фактически был создан принципиально новый комплекс вооружения БМП.

        Однако от идеи до реализации — дистанция громадного размера. Споры о целесообразном составе вооружения проходили на разных уровнях. Неоднократно собирались коллегия министерства обороны, различные комиссии. Однако только когда главный конструктор БМП-3 А. А. Благонравов и главный конструктор вооружения А. Г. Шипунов приняли решение о создании экспериментального образца и такой образец был изготовлен и продемонстрирован комиссии под руководством И. Ф. Дмитриева, дело сдвинулось с мертвой точки. Прошло три года, прежде чем было принято решение о разработке боевой машины пехоты с основным вооружением в составе: 100-мм ОПУ, 30-мм АП и 7,62-мм пулемет, а также автоматизированная СУО. Разработка этого вооружения была проведена в рекордно короткие сроки, и уже в мае 1987 г. БМП-3 была принята на вооружение, а в конце 1987 г. выпущена установочная партия боевых машин в количестве 12 штук. В 1990 г. БМП-3 впервые была продемонстрирована на параде в честь 45-летия Победы над фашизмом. Ее появление вызвало огромный интерес у иностранных специалистов различных стран. В зарубежных источниках появилось значительное количество информации, как достоверной, так и построенной на домысливании. Ясно было одно, создана принципиально новая машина.

        Что значит продать партию боевых машин? Из чего складывается процесс продвижения подобного товара на рынке и от чего зависит успех? Вероятно, не многие представляют себе, какие нервные и физические затраты специалистов скрываются за блеском рекламных буклетов.

        Обычный пример. В настоящее время БМП-3 признана лучшей в мире и пользуется спросом на международном рынке. Однако, за рубежом, именно в ОАЭ, она впервые была продемонстрирована в действии, прошла сравнительные испытания и по их результатам был заключен первый контракт на ее продажу.

* * *

        В мае 1991 г. военная делегация СССР посетила Объединенные Арабские Эмираты, где был проявлен большой интерес к БМП-3. Следует отметить, что армия ОАЭ является на сегодняшний день одной из наиболее технически оснащенных современным оружием. Прежде чем купить какой либо образец военной техники, арабские специалисты тщательно изучают рынок по этому направлению и обязательно производят предварительные испытания образцов по довольно жесткой программе. Не явился исключением и подход к определению типа боевой машины пехоты для ОАЭ. Работа по ее выбору проводилась уже не первый год. Испытаниям подвергались советская БМП-2, английская «Уорриор», предусмотрена была проверка американской М2 «Брэдли» и, наконец, появилась БМП-3.

        По возвращении делегации в Советский Союз встал вопрос о подготовке к проведению испытаний этой машины. Задача была непростой, учитывая большую ответственность и сжатые сроки (делегация возвратилась в начале июня, а выехать в Эмираты нужно было в середине июля, так что на всю подготовку оставалось не более полутора месяцев). Решено было на испытания за границу отправить четыре машины.

        Предварительно проверив их в соответствующих климатических условиях. Первый этап — ходовые испытания и стрельбы в Туркмении. Жара была под 50°С в тени, постоянные перебои с водой… Нетрудно представить, какой ценой обходилась подготовка техники. Понимая, что в Эмиратах могут возникнуть самые неожиданные вопросы, программу по вооружению мы составили из задач, превосходящих по сложности задачи госиспытаний. Так, вместо 1500 м, заданных в ТТТ для 30-мм пушки, проводили стрельбы на дальности 2500 м и даже на 3000 м. Провели стрельбы 100-мм осколочно-фугасными боеприпасами наряду с обычными и по ненаблюдаемой цели (за холмом). Был выявлен ряд производственных дефектов, а также обнаружилось, что партия управляемых снарядов изготовлена с большим процентом брака. Ходовые испытания выявили ряд дефектов в трансмиссии.

        Повторные испытания прошли под Курганом. На этот раз результаты оказались гораздо лучше, вполне качественной оказалась партия управляемых снарядов. Впервые здесь провели стрельбы управляемым снарядом с ходу с отворотом башни, что впоследствии весьма пригодилось в Эмиратах.

        Все работы были проведены в сжатые сроки. Достаточно сказать, что на два испытания и доработку по их результатам потратили менее месяца.

* * *

        Первое впечатление от Абу-Даби — это жара и духота. Нас встретили представители посольства и сухопутных войск ОАЭ. Затем проверка систем и ознакомление потенциальных заказчиков с особенностями машины, ее боевыми возможностями и устройством. Арабы проявили большой интерес к конструктивным особенностям, возможностям машины в целом и ее основных узлов. Достаточно подробно и не один раз пришлось разъяснить особенности вооружения и его эффективность. Дело в том, что идеология построения вооружения БМП-3 существенно отличается от принятого ранее как за рубежом, так и в России. В связи с этим пришлось показывать преимущества нового комплекса вооружения.

        Особое внимание к машине проявил командующий бронетанковыми войсками генерал Арьяни, да и другие военные специалисты не скрывали своего интереса. Приезжали для ознакомления и высокопоставленные делегации во главе с шейхом Заедом, в которые, помимо военнослужащих ОАЭ, входили представители Саудовской Аравии. В предварительной подготовке прошла неделя.

        И вот пришло время испытаний. Бригада, обеспечивающая ходовые испытания, выехала на полигон, а обеспечивающая стрельбы — осталась в Абу-Даби. Ориентировочный срок проведения бегов — неделя. Мы за это время должны проверить боеприпасы, снарядить ленты и проверить загрузку их в машины. Решили сделать все заранее. В помощь нам выделили десятка полтора арабских солдат. Снарядив ленты и освободив от смазки управляемые и неуправляемые боеприпасы, приступили к погрузке.

        Наши ребята грузили ящики наравне с солдатами. Каково же было удивление арабов, когда они узнали, что ящики грузят инженеры.

        Закончив работу, мы решили следующие дни посвятить осмотру города. Как вдруг поступило сообщение, что ходовые испытания продлятся не неделю, а три дня, и мы должны быть готовы выехать на полигон.

        Была договоренность, что два дня отводят нам на подготовку перед стрельбами и день на непосредственную работу. Однако выяснилось, что в новых условиях нам дается на подготовку один день. В связи с этим я просил наше начальство организовать выезд на полигон с утра, чтобы иметь весь следующий день. Но мое предложение не было поддержано. Не выехали мы и во второй половине дня, а только на следующее утро. В дороге сломалась «Тойота», на которой мы ехали. В результате мы прибыли на полигон к 13 часам, потеряв лучшую половину дня и начав работу в самое жаркое время, когда обычно делается перерыв.

        Подготовка проходила в нервозной обстановке. Нужно было проверить три машины (четвертая вышла из строя в пробеге), а именно: артиллерийскую часть, работоспособность системы управления огнем, механизм заряжания, правильность выверки прицелов, тем более, что машины были в пробеге трое суток. Начальство, как всегда, «занималось ускорением», но я занял твердую позицию: пока не проверим — стрелять не буду. Но когда мы закончили проверку и провели первую пристрелку одновременно тремя машинами сначала 30-мм пушек, а затем 100-мм орудий. Эффект был весьма значительным.

        Затем все разъехались, а мы начали загрузку боеприпасов. Было уже темно, включили фары двух наших машин (КПМ и ремонтной) и до 10 часов вечера занимались этим делом.

        Стрельбовые испытания обеспечивала бригада в составе: наводчики — Епифанов, Бурнашев, Чеканин; механики-водители — Лобанов, Воронков; командиры — Кондрашов. Сальников, Федоров. Руководитель испытаний Березин. Кроме того. участвовали специалисты Лизоркин, Дензанов и Зайченко.

        После разгрузки мы с Лизоркиным направились согласовывать программу стрельб, а остальные пошли отдыхать. Согласовывали до 2 часов ночи. С эмиратской стороны основным оппонентом был подполковник Мутоу, весьма грамотный и напористый специалист. Арабов интересовали в первую очередь предельные возможности вооружения: максимальная дальность, точность. И вот здесь сказалось то, что мы проверили комплекс на предельных дальностях в Туркмении.

        Вернувшись к себе в барак, а надо сказать, что разместились мы все в бараке на 20 человек, покрытом тростником, с большим вентилятором вверху, я еще долго не мог уснуть. Напряжение было велико, а тут уже и утро, в восемь часов должны были начаться испытания.

        Итак, в 7 часов мы уже на позиции. Основными специалистами, оценивающими результаты испытаний, были генерал Арьяни, подполковник Мутоу и майор Мубарек.

        Работать мы решили с двух машин, а одну, полностью подготовленную оставили в резерве, что потом очень пригодилось. Экипаж первой машины: командир Сальников, наводчик Епифанов, механик-водитель Лобанов. Экипаж второй машины: командир Кондрашов, наводчик Бур-нашев, механик-водитель Воронков.

        Первая задача включала: стрельбу с места управляемым вооружением на дальность 800, 2500 и 4000 м по неподвижным мишеням; стрельбу с места 100-мм осколочно-фугасным снарядом в круг диаметром 50 м на дальность 4000 м; стрельбу с места 30-мм автоматической пушкой на дальность 2000 м по неподвижной мишени.

        Итак, ровно в 8 часов две машины одновременно сделали выстрел управляемыми ракетами. Я находился на командном пункте. Генерал Арьяни наблюдал за результатами в ТЗК (прибор с 12-кратным увеличением). Ракеты шли точно в цель. Зрелище было эффектным. Экипажи сделали по три выстрела. Обычно сдержанный генерал поднял большой палец и воскликнул: «Сарух, о’кей» (ракеты отлично).

        Вслед за этим отстреляли сотки, а затем и тридцатки. После выполнения первой задачи поехали на осмотр. Все ракеты попали в цель, причем на дальности 4000 м произошел оригинальный случай: обе ракеты попали дырка в дырку. Кондрашов начал горячо объяснять, что это два попадания, а не одно, показывая, что разрезов от стабилизаторов 8, а не 4, но опытный Мутоу спокойно сказал: «Я и так все вижу».

        Весьма сложной была задача стрельбы 100-мм осколочно-фугасным снарядом, поскольку мы предварительно не смогли проверить стрельбами величину истинной начальной скорости снаряда (арабы не дали нам сделать этот эксперимент), воспользовались результатами, полученными в Туркмении. Однако осмотр показал, что результаты оказались весьма хорошими: 50% снарядов попали в круг диаметром 50 м. Автоматическая пушка также выполнила поставленную задачу: мишень на дальности 2000 м была поражена.

        Приступили к выполнению второй задачи. Она включала: стрельбу с места 30-мм вооружением по неподвижным целям на дальности 2600 м; стрельбу с места 100-мм артиллерийским вооружением в круг диаметром 17 м на дальности 2500 м; стрельбу с ходу управляемым вооружением на дальность 3000 м; «свободную охоту» — стрельбу с ходу 30-мм вооружением по малоразмерным целям — показателем эффективности было количество пораженных мишеней.

        После работы с места 30-мм и 100-мм неуправляемым вооружением машины вышли на стрельбу с ходу управляемым. Надо отметить одну особенность. Обычно в практике стрельбы с ходу на отечественных полигонах боевая работа проходит на дорожках при малых курсовых углах и практически при постоянном угле разворота башни. Здесь же стрелять надо было при движении по эллипсу. При этом башня разворачивалась от 0 до 160— 170°, затем стрельба прекращалась, машина объезжала противоположную часть эллипса и вновь возвращалась на исходную позицию. Положительным моментом для нас было то, что при подготовке в Туркмении наши операторы стреляли с ходу при отвороте башни.

        Началась работа. И вот здесь нас ожидала неприятность. Первый выстрел проходит успешно. Второй выстрел — снаряд взрывается (замкнуло контакты боевой части — производственный дефект). Третий выстрел — ракета пошла нормально, и вдруг ствол пушки падает вниз, ракета уходит под компенсацией (как выяснилось — нарушение контакта в одном из разъемов, отключился силовой стабилизатор). Ну, думаю, началось.

        Тут то и пригодилась запасная машина. Мгновенно экипаж пересел на нее и работа продолжилась. Все прошло довольно гладко. Далее отработали еще два за езда в полном порядке. От сердца немного отлегло.

        После работы тридцаткой с ходу поехали на осмотр мишеней. Все управляемые ракеты попали в цель. Мишень на 2600 м автоматической пушкой была поражена. Весьма эффектными были результаты стрельбы 100-мм неуправляемым вооружением на дальность 2500 м. Хотя основной задачей было определение точности стрельбы, эмиратовские военные в 17-метровый круг поставили десятка полтора железных бочек, а в бочку, находящуюся в центре, воткнули красный флаг. Так вот, когда мы подъехали к этому кругу, выяснилось, что все бочки посечены осколками и древко флага перебито. Тут уж я мог сказать Мутоу: «Ну как ?!» Он отвечает: «Ну это же 2000 м». Я ему: «Не 2000, а 2500». Больше он ничего не ответил.

        Здесь я хотел бы еще раз вернуться к вопросу о 100-мм пушке. Это совершенно нетрадиционное вооружение для боевой машины пехоты и весьма непросто было убедить специалистов ОАЭ в необходимости и важности этого элемента в комплексе вооружения.

        Осмотр результатов «свободной охоты» показал весьма высокую эффективность 30-мм пушки: наводчик Епифанов из 18 мишеней поразил 15.

        Третья задача включала: стрельбу с места управляемым вооружением по подвижной мишени на дальности 1000 м: стрельбу с места управляемым вооружением по малоразмерной цели (бочка с дизельным топливом) на дальности 800 м; стрельбу с хода 100-мм вооружением на дальности 2500 м.

        Надо сказать, что арабы весьма гордились тем, что у них есть подвижная мишень. Они довольно долго ее подготавливали к работе, а сделана она была не из фанеры, а из довольно толстых досок. И вот, когда она прошла раз, а Епифанов не стрелял, примеряясь к ее движению, генерал с нетерпением воскликнул: «Что он не стреляет?» Но тут мишень опять пошла — выстрел, взрыв и мишени нет (снаряд-то был боевой, и на толстой доске взрыватель сработал).

        Генерал вскочил, подбежал ко мне и говорит: «Это не управляемый снаряд, а осколочно-фугасный!» Я отвечаю: «Ну нет, посмотрите!» Он вскочил в джип… Приезжает назад и говорит: «Плохая твоя ракета, всю мишень вдребезги разнесла».

        Осталась для управляемого вооружения последняя задача — стрельба по малоразмерной цели. Задача для управляемого вооружения очень сложная. Дело в том, что диаметр бочки 800 мм. Прицелишься чуть выше — промахнешься, чуть ниже — ракета может врезаться в землю. Да и дистанция малая (800 м), у наводчика практически нет времени для адаптации. Ну вот, Гена взял две ракеты, на всякий случай, и пошел выполнять задачу. Волнение наше было велико.

        Все замерли в ожидании. Выстрел — взрыв бочки. Все произошло мгновенно. Я говорю: «Ну что, еще будем стрелять?» Все в один голос: «Хватит!» А в это время вторая машина достреливала задачу соткой с ходу на 2500 м. Результат практически не отличался от стрельбы с места. Это наглядно убеждало в эффективности и важности этого вида оружия. После этого специалисты ОАЭ сказали: «Теперь нам понятно, для чего нужно 100-мм артиллерийское вооружение!»

        По окончании стрельб меня пригласили на трибуну, и Арьяни спросил, как я оцениваю результаты. Я сказал, что по управляемому вооружению как отличные, по 100-мм и 30-мм — как хорошие. Он согласился с моей оценкой. Все наше руководство было очень довольно. Дело в том, что после ходовых испытаний ситуация о принятии решения оставалась неясной, поскольку имелось несколько отказов, причем один очень серьезный.

        Несколько слов о пробеговых испытаниях. Генерал-лейтенант Н. А. Журавлев рассказывал, что начались они организованно, на фоне тактических учений с участием всех основных служб армии ОАЭ. За полтора часа все четыре БМП на трейлерах были перевезены в район бесконечных барханов, расположенный на 50 км севернее Абу-Даби, и там разгружены. Бригадный генерал, возглавлявший рабочую группу, сформулировал задачу так: он будет ехать впереди на высокопроходимом джипе «Тойота», а колонна должна следовать за ним. Если БМП пройдут за вездеходом, то первый этап проверки будет считаться выполненным.

        Стояла шестидесятиградусная жара, начиналась песчаная метель. Песок проникал в глаза, уши, сек шею и лицо. Барханное бездорожье с подъемами до 30” и спусками до 80” заставляло двигатели работать на пределе. На склонах барханов иногда сбрасывались гусеницы. Не обошлось и без застреваний в каньонах: в таком случае машину вытаскивали сразу тремя БМП, сцепленными «цугом». Иногда казалось, что еще чуть-чуть — и ни люди, ни техника не выдержат. И, когда через 7 часов борьбы все машины вышли на грунтовую дорогу, это показалось едва ли не чудом. Особенно же радостно было от того, что БМП-3 прошли там, где, по нашим данным, не прошла ни одна боевая машина, в том числе и «Брэдли».

        Бригадный генерал обошел колонну, сказал: «0’кей». А затем дал команду: «Вперед». И началась безостановочная 200-километровая гонка по грунтовым дорогам на максимально возможной скорости. Из машин выжималось все, на что они способны. Сидящие за штурвалами арабские офицеры не скрывали своих намерений выявить слабые места в конструкции.

        Марши совершались в течение трех суток вопреки требованиям инструкции по эксплуатации и другим нормативным документам. Движение на максимальных скоростях ежедневно продолжалось по 16—17 часов. Привалы и осмотры БМП делали через 5—7 часов безостановочного движения. Валившиеся с ног, измученные жарой люди могли отдохнуть только в короткие ночи.

        В заключительном акте комиссии были зафиксированы предложения по снижению температуры в десантном отделении, повышению эффективности работы системы охлаждения двигателя в условиях реальных температур окружающей среды, снижению уровня шумов внутри машины. Но главный вывод состоял в том, что машина по своим ходовым качествам (проходимости по пескам и солончакам, скоростям движения, запасу хода и надежности) превосходит аналогичную технику стран НАТО.

        При движении по барханам два раза начинали сходить гусеницы, однако экипажи устраняли неполадки без применения ремонтных средств. Причиной же их возникновения явилось отсутствие у водителей опыта эксплуатации техники в специфических условиях. В ходе марша у одной из машин на 2043 км пробега отказала гидромеханическая трансмиссия. Машина оказалась в кювете перевернутой на бок.

        Остановлюсь на этом моменте подробнее. Машину вел подполковник Мутоу, а на месте командира и наводчика находились курганские специалисты. Когда машина перевернулась, все трое получили травмы, у наших ребят были сломаны ребра, а Мутоу разбил голову. Наши ребята, превозмогая боль, вылезли из машины, откинули люк, а сами рухнули тут же…

        Вернемся к нашим оружейным делам. По окончании стрельб все поехали на торжественный обед. Нам подали зажаренного целиком барана на большом блюде с рисом. Ни вилок, ни ложек, ни ножей не было. Нужно было справляться руками. В общем справились. Деликатесом считаются бараньи глаза, но никто из нас не рискнул их попробовать, зато эмиратские солдаты компенсировали нашу скромность.

        После обеда нас вновь ожидала серьезная работа. В соответствии с договоренностью со специалистами ОАЭ, вторую половину дня боевую работу должны были вести эмиратские военные. Когда я доложил об этом руководству, они ответили: «Ну, это их дело, мы отстреляли хорошо».

        Но мы-то понимали, что вторая часть программы не менее важна, чем первая, поскольку положительная оценка арабами оружия по результатам проведенных ими стрельб может оказаться определяющей при окончательном решении. Итак, после обеда мы выехали на позицию. Перечислю тех, кто участвовал в этом, на мой взгляд важном, этапе испытаний. От Тулы: Березин, Кондрашов, Сальников, Кулицкий, Епифанов. От Кургана: Бурнашев, Чеканин, Лобанов, Воронков, Дензанов, Федоров. От МОПа — Лизоркин, от в/ч 64176 — Зайченко. От ОАЭ — генерал Арьяни, подполковник Мутоу, майор Мубарек. Кроме того, присутствовали офицеры Саудовской Аравии.

        Все оказалось весьма непросто. Возникли разногласия у нас. Если тульские специалисты были единодушны в необходимости проведения стрельб, то отдельные курганские и московские дрогнули, как бы чего не вышло. Пришлось принимать командирское решение, хотя риск, безусловно, был.

        Стреляли с двух машин, стоящих метрах в двадцати друг от друга. Люки открыты. Внизу в боевом отделении на месте наводчика — эмиратский военный, на месте командира — переводчик, сверху на крыше башни на одной машине Епифанов, на другой — Бурнашев. Они объясняют, как стрелять. Начали с управляемого боеприпаса: работали Арьяни, Мутоу, Мубарек, сержант из ОАЭ и полковник из Саудовской Аравии. Последние четверо точно попали в цель, а когда стрелял Арьяни результат не наблюдался, был сильный песчаный порыв. Затем работали тридцаткой и соткой.

        При стрельбе из малокалиберной пушки в основном стреляли одиночными, а при стрельбе соткой Мутоу расстрелял весь конвейер без корректировки. Нам его цель была ясна: он одновременно проверял работу механизма заряжания и определял техническое рассеивание 100-мм орудия. В заключение Мутоу решил стрельнуть с ходу, в том числе и управляемым. Здесь опять возникли дебаты, поскольку для успешной работы необходима тренировка. Но подполковник заявил Епифанову: «Я тренируюсь каждый день и отстреляю лучше тебя».

        Делать нечего. Набились в машину. Мутоу на месте наводчика, Кондрашов на место командира, а в десант — Бурнашев и переводчик. И, несмотря на отсутствие опыта и полученную в аварии во время ходовых испытаний травму (голова у него была забинтована), Мутоу успешно справился с задачей.

        Хорошие результаты и быстрая адаптация арабов к системе объясняются двумя факторами: во-первых, их регулярной тренировкой (стреляют все, в том числе и высший командный состав); во-вторых, простотой и удобством эксплуатации комплекса вооружения БМП-3 (при стрельбе всеми видами оружия операции наводчика идентичны — выбор цели, выбор типа боеприпаса, замер дальности, стрельба).

        Испытания закончились. Эмиратские военные были очень довольны, поздравляли нас, а Мубарек сказал: «Буду писать отчет. Не знаю, купят ли машину, но я буду рекомендовать».

        Прибыли в Абу-Даби поздно. Кондрашов и Епифанов поехали ставить нашу КПМ, а мы в гостиницу. Я решил для всех, кто до конца участвовал в испытаниях, устроить маленький банкет: банка соленых огурцов и несколько банок тушенки, водка «Золотое кольцо». Простая русская закуска пошла на ура, дело дошло до песен. Настроение у всех было отличное: мы сделали дело и сделали хорошо.

Библиография:

«Солдат удачи» №12 за 1995 г.

Энциклопедия танков.
2010.

.