Из сорока водителей, работавших когда-то со мной в нефтеразведке, трое были пьяницами. Но если один, вернувшись из рейса, аккуратно ставил свой ЗИЛ на место, а потом иногда выпадал из кабины, не будучи в состоянии держаться на ногах, то другой после выпивки «на троих» с трудом мог проехать несколько километров и, остановившись сам или уткнувшись в дерево или забор, отсыпался, а потом ехал дальше. Третий такими особыми приметами не обладал, но именно он погиб первым из них, не заметив ночью, будучи нетрезвым, поворота на хорошо знакомой горной дороге в километре от дома, и поехав прямо в обрыв. Вторым погиб слабый — очередным препятствием, помешавшим ему ехать, оказался столб с высоковольтным проводом — провод оборвался, упал на кабину и шесть тысяч вольт решили его судьбу. Выпадавшему из кабины остатков пропитой реакции не стало хватать для безопасного вождения и он оказался в овраге, не справившись с управлением на скользкой таежной дороге. Все три случая характерны тем, что других участников этих происшествий не было, водители взаимодействовали с собственным «попутчиком» — алкоголем. Ранее им везло на дорогах потому, что движение на сахалинских дорогах в шестидесятые годы не было интенсивным. Их никто не жалел — жалели угробленные автомобили.